Рaris.chance продолжает серию статей по книге Бертрана Мейер-Стабле «12 кутюрье. Женщины-легенды, изменившие мир». Сегодня нашей героиней является Коко Шанель.
ШАНЕЛЬ. Это бесхитростное сочетание звуков приобрело глубокий внутренний смысл и наполнилось целым рядом символов: парижский стиль, изысканность, легенда моды, «черный лебедь», дух бунтарства и неизбежность победы. Уверена, что у каждого человека собственный ассоциативный ряд, связанный с маркой Chanel и ее основательницей, что в очередной раз доказывает гениальность маленькой мадемуазель. Если вы, дорогие читатели, следили за нашими предыдущими статьями о великих женщинах кутюрье, то заметили, что имя Шанель служило своеобразной реперной точкой, с которой мы сравнивали всех дизайнеров одежды рубежа веков и первой половины прошлого столетия. Разве это не лучшая характеристика? Без Шанель не обходится ни один модный контекст не только ХХ, но и ХХI века!
Перед автором статьи стоит нелегкая задача. Несмотря на замечательную книгу Бертрана Мейер-Стабле, где жизнь и творчество Габриэль Шанель систематизированы и наполнены интереснейшими деталями в хронологическом порядке, миссия все равно кажется непосильной. Словно переплыть море))) Однако, море того стоит! Вперед!
Дадим слово Б. Мейер-Стабле: «Мода от Габриэль Шанель – больше, чем мода: это стиль; марка Chanel больше, чем марка: это миф». Шанель легко выдумывала себе прошлое, подменяя неприглядную реальность мечтами. Ее детству не позавидуешь. Мама умерла, отец не вынес тягот и сбежал, оставив детей на произвол судьбы. И все же Габриэль, оставшись на всю жизнь упрямой крестьянской девчушкой, не отреклась от фамилии и вынесла ее на самые вершины славы. Юность Габриэль и ее двух сестер прошла в монастырском приюте «на крутых безлесых склонах Овернских гор». Сироты, воспитывавшиеся за счет прихода, были одеты в простую, некрасивую и очень неудобную одежду, с грустью глядя на девочек из состоятельных семей. Наверное, именно тогда будущая Коко Шанель начала придумывать себе жизнь, чтобы уйти от этой «изнанки». Как признавалась сама Габриэль: «…я сказала себе: у всего, что ты не любишь, должна быть противоположность, которую тебе придется полюбить. Я поставила себе такую цель и достигла ее. Я быстро поняла: мое детство – это изнанка жизни, здесь нет места всему тому, что радует душу – нежности, веселью, искусству, роскоши и любви. Все это было на другой, лицевой стороне!»
Путь к лицевой стороне был долгим. Научившись в монастыре шитью, Габриэль и ее тетя (а по сути, ровесница и подруга на всю жизнь) Адриенна Шанель были приняты продавщицами, а затеям швеями в одну из самых успешных модных лавок г. Мулена. Тогда Габриэль мечтала о мюзик-холле. Ее артистическая карьера началась в качестве фигурантки на сцене кафе «Ротонда», где она исполняла две песни. Одна из них называлась «Кто видел Коко на Трокадеро?» и, желая вызвать девушку на бис, публика кричала: «Коко! Коко!» Наверное, сама судьба уготовала рукоплесканья публики очаровательной Коко, но… не в Мулене, и не на сцене театра.
Не зная об этом, она серьезно взялась за обучение театральному мастерству. Работая в магазине и подрабатывая на раздаче воды у бювета, Габриэль оплачивала уроки вокала и танцев. Впрочем, жизнь спустила ее с небес на землю. Свой выход в светское общество ей пришлось сделать куда более прозаическим путем благодаря молодости, красоте и тонкому стану, когда молодой богатый коннозаводчик и спортсмен Этьен Бальсан увез ее в свое поместье. Окунувшись в мир состоятельных прожигателей жизни, она сделала неожиданный вывод – нельзя постоянно зависеть от мужчин, от их желаний и их кошелька. Она мечтала о самостоятельности. Многие женщины требовали у Этьена драгоценностей и роскошных нарядов, к этому он привык, но модный магазин! Дальнейший ход событий был впоследствии описан писателем Полем Мораном в романе «Льюис и Ирэн». Серьезную роль в становлении Коко Шанель сыграл близкий друг Бальсана – англичанин, представитель высшего общества, не мот и кутила в отличие от остальной компании, а успешный бизнесмен Бой Кэпел. Он оценил потенциал Габриэль и уговорил Этьена не препятствовать возлюбленной. В 1909 году Шанель открыла шляпную мастерскую в парижской квартире Этьена на бульваре Мальзерб. Покупая простые канотье в «Галери Лафайет», она придумывала оригинальную отделку, проявляя при этом столько вкуса и чувства стиля, что уже первые модели произвели сенсацию. В них охотно появлялись дамы полусвета и даже известные актрисы. Журнал Comoedia за 1910 год опубликовал несколько фото самой Коко в шляпках собственного изготовления.
Когда в бельэтаже дома 21 по улице Камбон Коко отрыла новую мастерскую, купленную на деньги Бальсана, радость этого события с ней приехал разделить… Бой Кэпел. Бальсану хватило мудрости благородно удалиться, оставшись верным другом и для Боя, и для Коко. Впоследствии она признавалась писателю Полю Морану, увековечившему их отношения с Боем в своем романе: «.. он сделал меня тем, что я есть, сумел определить мои лучшие качества и развить их за счет всего остального.. Он заменил мне отца, брата, всю семью…»
Бой научил ее жить в Париже, который априори жесток к провинциалам, и оставаться при этом самой собой без лишнего жеманства и снобизма, что, впрочем, было чуждо страстной и целеустремленной натуре Габриэль Шанель. Без поддержки Боя ей было бы тяжело удержать на плаву свое тогда еще очень маленькое предприятие. В 1913 году Бой ей выписал «путевку в большую жизнь», помогая открыть филиал в Довиле. Для Коко Довиль, «главный подиум европейской моды», стал идеальным местом для развития коммерческой деятельности. Ее миниатюрная хрупкая фигура замечательно подходила для рекламы собственных моделей. «Кто вас одевает?» - с восхищением спрашивали дамы на скачках, на игре в поло или у «Максима», но что получали гордый ответ: «Я сама!». Чтобы понять новаторство Коко в этот период, достаточно представить наряд светской дамы согласно господствовавшим тогда канонам красоты и стиля. Дадим слово Б. Мейер-Стабле, описавшему дам на скачках в Довиле: «Дамы в суконных платьях с сутажной, меховой и гипюровой отделкой, … с юбками, отороченным собольим мехом, который в итоге собирает на себя всю уличную пыль. При этом дамы гнутся под тяжестью огромных шляп, на которых возвышаются сложные сооружения из бархата, тюля и кружев, украшенные эгрегетками, фруктами, цветами и даже кочанчиками капусты…. Эти несчастные существа не знают, что такое свобода. Они задыхаются в тисках – в тисках корсета, тройной нижней юбки, узких ботинок, длинных и тяжелых шевелюр. Они преют в душных, как теплицы, гостиных, изнывают под гнетом предрассудков. Бледные, как луна, расфуфыренные, как куклы, они сидят и щебечут о пустяках, пока им не стукнет тридцать. После тридцати … они затворяются в своих будуарах, объедаются конфетами, нацепляют бантики и превращаются в мебель… У мужчин все иначе, … они могут наслаждаться свободой, и у них удобная одежда из нескольких частей». Представьте себе появление в этом контексте Коко Шанель – человека, преодолевшего путь от приютской убогости до модного магазина в Довиле. Пожалуй, сделать из нее мебель в бантиках было не под силу ни мужчине, ни обстоятельствам! И она с готовностью показала французскому бомонду свое видение свободной, новой женщины ХХ столетия.
Впрочем, перемен потребовало само время. Начавшаяся в 1914 году война внесла в европейскую моду свои коррективы: теперь главное – не оборочки с рюшечками, а простота и удобство. Боясь бомбежки Парижа со стороны Германии, парижские модницы возвращались в Довиль даже по окончании сезона, и оказалось, что зачатки спортивной моды, которые предлагала Шанель в своих моделях с использованием трикотажного полотна и шерстяной фланели, пришлись им очень по вкусу. Но не только! Шанель предложила им совершенно новую моду, нанеся смертельный удар стилю Пуаре с его плюмажем, бисером, суженными юбками, муслиновыми шароварами и вышивками в восточном стиле. По ее мнению, самое главное – это покрой, силуэт платья, а не декор. Декоративные элементы могут исказить его чистоту, поэтому стиль Шанель иногда называют пуританизмом в моде. Со временем некоторые критики моды скажут, что Шанель убила Женщину. На самом же деле, она лишь обесценила определенный женский тип, который «с легкой руки Рубенса несколько веков назад утвердился в нашей моде. Превратив в посмешище всех этих пышнотелых фламандок, она просто вернулась к более древнему канону красоты». Платье не должно быть ни произведением искусства, ни театральным костюмом, оно должно идти своей владелице. Клиентка должна чувствовать себя в нем максимально удобно, как если бы оно было второй ее кожей. Пожалуй, до Шанель никто не проявлял такой заботы о женщине, которой придется носить создаваемую одежду. Обычно кутюрье концентрировались на одежде, как объекте своего мастерства.
В 1915 году Шанель открывает филиал в Биарицце. Вновь знаменитый курорт, изысканная публика и ошеломительный успех. Наконец, она сделала то, на что до нее не отваживался ни один кутюрье – она одела женщин в платья и костюмы прямого кроя, не подчеркивающие талию и бедра, с радикально укороченной юбкой. Шанель по-прежнему демонстрировала свои модели на себе самой, доказывая преимущество силуэта над декоративной отделкой. Это был серьезный шаг, настоящая война против Пуаре с его восточными фантазиями и Мадлен Вионне с ее хитроумными драпировками. Для «их маскарада» женщине требуются различные приспособления в виде корсета, лифа на косточках, накладной груди – все это весом до 2-3 килограмм. А ведь хочется свободно дышать, двигаться легко и непринужденно, жить, любить! Шанель не могла смириться с образом женщины-куклы! В 1916 году ее модель впервые попадает в престижный глянцевый журнал Harper's Bazzar, знаменуя собой полный отказ от довоенной моды. Здесь нет ни обтягивающего лифа, ни рюшей, ни воланов. Платье выглядит почти по-мужски строго и при этом очень соблазнительно. Треугольный вырез, отложной воротник. Узкий рукав, обхватывающий руку плотно, словно чулок. На талии завязан шарф с длинными концами. Модели, которую журнал назвал Chanel's charming chemise dress, был обеспечен большой успех.
Судьба закаляет нас неожиданными способами. Если сейчас имя Боя Кэпела цитируется благодаря его роли в жизни Коко Шанель, то в далеком 1918 году он даже не допускал мысли о женитьбе на ней. Бой женился на девушке «своего круга». Чем это обернулось для Коко и для всех женщин современности? Поистине революционным событием. Коко обрезала волосы. У нее была восхитительная шевелюра цвета воронова крыла, которую по разным версиям она 1) отрезала обуреваемая обидой, в знак протеста, 2) постепенно подрезала, пока не дошла до короткой стрижки – из соображений новаторства, 3) отрезала случайно из-за взорвавшейся керосиновой лампы, которая подпалила уложенную из трех кос прическу. Как бы то ни было, одним прекрасным вечером Коко Шанель появилась в парижской Опере в маленьком черном платье, стянутом в талии, и со стрижкой каре. Нет, это не одалиска из гарема по версии Пуаре, не добропорядочная леди от Мадлен Вионне. Это совсем новый тип женщины, который изобрела она сама! В тот вечер центр внимания в Опере переместился со сцены на ложу неповторимой Коко Шанель, и уже на следующий день по Парижу прокатилась волна подражания. Надо сказать, Бой Кэпел не смог бросить такую женщину вплоть до своей гибели в автокатастрофе. Гибель главного мужчины своей жизни Коко пережила болезненно и, стиснув зубы, утоляла боль в работе…
Начало тридцатых годов ознаменовалось противостоянием французской высокой моды и модельеров нового стиля. В 1921 году высокая мода объявила войну коротким стрижкам, затем – коротким юбкам, затем – любимому цвету Шанель. Ее все это скорее забавляло, чем беспокоило. Ее пытались обвинить в создании стиля «холостячки», т.е. в создании образа эмансипированной женщины, которая напоминает мальчика-подростка в коротком платье-рубашке, выбросившей гипюровые воротнички и бабушкины панталоны, чтобы надеть удобный трикотажный костюм или короткое платье. Однако, «холостячка» - всего лишь клише. Заслуга Шанель скорее в высвобождении деловой женщины, чем в потакании капризам пресловутой «холостячки», которую манит ночная жизнь. Ведь теперь женщина ходит на работу, занимается спортом, танцует в барах и водит машину! Каким же образом Шанель сумела стать королевой моды, обогнав всех своих коллег?
Б. Мейер-Стабле предлагает нам свой вариант ответа. Секрет номер один: Шанель начала свое творчество в нужный момент, когда назрела революция в стиле. Она и сама над этим размышляла, говоря: «Я стала орудием Судьбы, которая решила устроить генеральную уборку.» Секрет номер два: неподражаемое чутье, позволившее ей угадать направление, в котором будет развиваться мода. И это уже ее личная заслуга. Секрет номер три: талант, который помог задать этому направлению зримую форму, творческая индивидуальность, позволившая подчинить моду себе.
В 1920 году модный журналист, посмотрев коллекцию Шанель, написал, что эти платья придуманы артистически одаренной женщиной и сделаны для нее же: костюм из шерстяного джерси, жакет с настоящими, а не фальшивыми карманами, с настоящими пуговицами, плиссированные юбки, вечерние платья прямого покроя, накидки из крепдешина. При этом – строгий, благородный силуэт, ткани темных оттенков. Это и есть стиль Chanel, узнаваемый, любимый и востребованный даже через 100 лет!
В этом стиле все продумано, все рационально. Пуаре как-то сказал: «Коко изобрела новый стиль, который можно назвать «изысканная нищета». Это он сказал со зла))) Изменились времена. Эпоха парчи и бархата, диадем из перьев ушла безвозвратно. Коко поняла, что будущее – за повседневной одеждой, которая обеспечит современной женщине необходимую практичность и желанную элегантность. Она непрерывно что-то изобретала и что-то убирала. Упразднила бретельки, ввела в обиход трикотажную «двойку» (пуловер с кардиганом), кожаный пояс, заменила тяжелые бриллианты тонкой ниткой жемчуга, ввела моду на загар…
Коко не создавала моду, она сама была воплощением моды. В 20-е годы она стала «некоронованной королевой парижской моды и полноправным членом трех сообществ, которые правят Парижем – родовой аристократии Сен-Жерменского предместья, крупной буржуазии бульвара Осман и Елисейских полей и, наконец, гениальной богемы Монмартра, переместившейся затем на Монпарнас.»
Было бы удивительно, чтобы, обладая таким новаторским чутьем, Шанель не сделала революцию в парфюмерии, которая идет рука об руку с модой. Аромат женщины является неотъемлемой частью одежды и образа, в целом. Пряные, чувственные ароматы с эссенциями ириса, пачули, гардении и розы остались позади, Коко хотела создать аромат новой эпохи. Он не должен был казаться неуместным и навязчивым на свежем воздухе или в толпе. Однако, он должен быть достаточно стойким, чтобы не затеряться в гостиной. И уж точно не повторять модные на тот момент запахи фиалки и лаванды. Новый аромат она заказала лучшему парфюмеру Европы Этьену Бо, не ограничивая его в средствах. Так на свет появились духи Chanel № 5. Существует много версий по поводу цифры 5, одна из которых гласит, что пять – счастливое число Шанель. Судя по популярности Chanel № 5 – это правда. Даже здесь Коко произвела революцию, потому что впервые для изготовления элитных духов были использованы синтетические компоненты, и качество аромата при этом не пострадало. Не зря специалисты говорят, что история парфюмерии делится на период до Chanel № 5 и после. В 1924 году этот аромат вышел на международную арену. Владельцы фирмы Bourjois братья Вертгеймеры предложили заключить договор, по которому они получали право на производство и продажу Chanel № 5 в Новом Свете. Шанель достаточно легко приняла их предложение, так как заниматься распространением своих духов по всему миру ей было сложно. Достаточно получать процент от продаж. Впоследствии у нее возникли проблемы с этим договором, и только благодаря Полю Ирибу – своему возлюбленному, партнеру, талантливому художнику и дизайнеру в какой-то момент ей удалось восстановить справедливость, да и то на время. Но пока ее силы и мысли сконцентрированы на другом.
В 1926 году она презентовала свое знаменитое «маленькое черное платье», которое американский Vogue сравнил с черным «фордом» и предрек ему такой же успех! Надо сказать, в работе Коко была безумно требовательна и к себе, и к другим. У нее не было модельера, который бы превращал эскизы в технически выполнимые выкройки. Она все делала сама. С одной стороны, убогое провинциальное детство подарило ей трудолюбие, а с другой стороны - ненасытную жажду общения с неординарными талантливыми людьми. Словно в качестве компенсации той самой «изнанки жизни». Она охотно нанимала на работу представителей аристократии, русских эмигрантов, которые привлекали в дом состоятельную клиентуру со всего мира. Дружба Шанель с художниками и артистами уже давно стала притчей во языцех. Среди ее друзей были Жан Кокто, Анри Бернстен, Игорь Стравинский, Сергей Дягилев, Пабло Пикассо, Сальвадор Дали… Отношения Коко Шанель с русскими эмигрантами, бежавшими от революции, вылились в целую славянскую коллекцию, которую в Довиле демонстрировали манекенщицы из России. Некоторым представительницам русских княжеских фамилий Коко помогла открыть собственные модные дома. Удивительны отношения Коко Шанель и театра. Не без капризов (с обеих сторон), не без проблем, но она создала костюмы для ряда спектаклей Жана Кокто, почувствовав себя частью артистического мира, о котором мечтала когда-то в юности…
В 1929 году Шанель получила заманчивое предложение от главы Metro-Goldwyn-Mayer, киноиндустрия Голливуда нуждалась в свежих идеях. Дважды в год Коко должна была приезжать и оживлять гардеробы голливудских звезд, ведь успех фильмов во многом зависел от их образа и нарядов. Гонорар: миллион долларов. Представьте, она даже не сразу ответила! Но условия были слишком соблазнительны. В Лос-Анджелесе Коко встретила делегация во главе с Гретой Гарбо, ее приезд широко освещался в прессе, и все же вскоре она заявила: «Мадемуазель Шанель не продается» и… уехала домой. Из своей поездки в Новый Свет Коко вынесла две важные вещи: дружбу с Марлен Дитрих и осознание перспектив прет-а-порте, к которому парижская высокая мода относилась с нескрываемым презрением.
Говоря о Шанель, трудно быть кратким – каждая мелочь из жизни столь неординарной личности кажется интересной и знаковой. Ее отношения с мужчинами – это целый набор сюжетов для романтического сериала. Ее отношения с соперницами и соперницами – тоже отдельная тема для анализа и критического обсуждения. Шанель в кругу богемных друзей – не менее захватывающее повествование. Воистину, эта женщина взяла у жизни реванш за унылое, лишенное любви и радости детство! В 1939 году, почувствовав усталость, в том числе, от социальных потрясений и забастовок, она закрыла свое предприятие. Немалую роль в ее депрессии сыграли новые модные тенденции. К 39 году Европа увлеклась стилизованными нарядами немецких и австрийских крестьянок. Спастись можно только в эклектике, в смешении стилей, как это делал Баленсиага. В то же время Люсьен Ленон предлагал платья со шлейфами, Магги Руфф – туалеты в стиле пасторалей 18 века, Эльза Скиапарелли превращала своих клиенток в красавиц времен Второй империи… Глядя на все это, Шанель осознала свою усталость. Модный дом закрылся, хотя бутик на улице Камбон продолжал работать, и уже скоро здесь выстроилась очередь немецких офицеров, которые хотели купить своим дамам Chanel № 5… Жизнь – удивительная штука. За военный период Коко Шанель успела многое – влюбиться, попытаться вернуть себе Parfums Chanel, которую незадолго до войны вынуждена была уступить братьям Вертгеймерам. Однако, перед эмиграцией в Америку предприимчивые Вертгеймеры переписали бизнес на подставное лицо вполне арийского происхождения, поэтому даже Коко ничего поделать с этим не смогла. Но главной авантюрой этого периода стала операция «Модная шляпка», как ее окрестил Шелленберг, в рамках которой Коко Шанель должна была встретиться с Черчиллем (ей довелось с ним познакомиться в тот период, когда она была любовницей герцога Вестминстерского), чтобы убедить его пойти на сепаратный мир с нацисткой Германией. Ей нравилось игра в Мата Хари, и она считала свою миссию высокой и патриотичной, руководствуясь страхом перед большевистской Россией и верой в общую судьбу Франции и Германии. Но Мата Хари из нее не получилась. Самое удивительное в этой истории – это то, что после освобождения Парижа ее всего лишь раз допросили и отпустили, не предъявив обвинений. Быть может, Черчилль был с ней, действительно, знаком? Теперь уже американские офицеры стояли в очереди за Chanel № 5, а сама Мадемуазель уехала в полудобровольное изгнание в Швейцарию, где она много гуляла пешком, дышала прекрасным целебным воздухом и…. мечтала о триумфальном возвращении.
В 1947 году изголодавшаяся и истосковавшаяся по былой роскоши Европа встретила на «ура» новую звезду – Кристиана Диора, который вернул в моду корсет и кринолины вразрез с тенденциями простоты и удобства, которые стали основными в последние десятилетия. Диоровский New Look с его пышностью затмил прагматичность Шанель, в рекордные сроки выведя Диора в ранг звезды мирового масштаба, прецедента чему в модной индустрии еще не было. В таких условиях Шанель решилась бросить вызов всем и сразу, вернувшись на большой подиум. Затея казалась немыслимой. Какая модница захочет одеваться у модельера, который полвека назад одевал ее бабушку? Но Коко не остановить. Ее возвращение было связано с тяжбой (вечной тяжбой!) с братьями Вертгеймерами. На эту тему можно снять захватывающий детектив с изъятием партий духов, шпионскими страстями и придумыванием названий, которые бы несли идею Chanel № 5 и в то же время отличались бы от него… Знаете, как поступила неугомонная мадемуазель, чтобы склонить оппонентов к сотрудничеству? Коко заказала в Швейцарии три варианта духов Mademoiselle Chanel № 5, Mademoiselle Chanel Bois des Îles, Mademoiselle Chanel 31 Rue Cambon. Она просто дарила их своим друзьям, в частности, владельцам нью-йоркских универмагов, имеющим вес на парфюмерном рынке. Это ее право, разве не так? Тогда братья Вертгеймеры вышли на переговоры и согласились поддержать ее план возвращения в мир моды. Вот такие повороты сюжета! Для информации: Коко Шанель шел семьдесят второй год! Безо всякого стеснения она сообщала, что возвращается из протеста против новых кутюрье с дурным вкусом, не скупясь на сарказм и проявление гордыни.
5 февраля 1954 года состоялся новый показ дома Chanel. Критика не знала пощады. Это был полный провал. Однако, у непоколебимой мадемуазель осталось секретное оружие – костюм Chanel, который вновь вывел ее в зенит и вернул клиентуру. Шанель вернулась к работе, потому что ей было скучно. Но главное, она верила в счастливый случай и доверяла собственной интуиции. «Мода проходит, стиль остается», - сказала как-то Шанель. По сути, стиль Chanel и был ее самым секретным оружием. Вроде бы на поверхности, вроде бы все так просто и при этом гениально! Даже в своей вечной тяжбе она добилась успеха. Спор в отношении Chanel № 5 – тех самых духов, которые «надевала на ночь» Мэрилин Монро, урегулировался на взаимовыгодных условиях. Кстати, именно Шанель впервые в истории моды начала практиковать пресс-релизы, чтобы быстрее и точнее донести свою мысль до журналистов. Она печатала программы с общим описанием коллекции, перечнем моделей, цен на них и кратким изложением своих целей и задач. Еще одним достижением Шанель стало использование дизайнерских украшений. Не тяжеловесных бриллиантов, которые держат под замком, чтобы надевать по особым случаям, а легких камней вроде розовых рубинов из Сиама или цейлонских сапфиров, которые по цене уступают бриллиантам, а по виду и настроению – способны превзойти их во много раз!
Создалась уникальная ситуация. Шанель не просто вернулась в моду, а заняла в ней подобающее ей главенствующее положение. Храня верность своему стилю, она не обращала внимание на капризы каждого нового сезона моды. Эксперименты 60-х если и впечатлили ее, то только в отрицательном плане. Впрочем, к концу жизни Коко Шанель стала очень безапелляционна. Говорят, что ее нападкам не подвергались только трое: Сальвадор Дали, Лукино Вистконти и Сергей Лифарь. Например, Пикассо и Кокто в число «неприкасаемых» не входили))) Среди ее странностей была помешанность на работе, словно это был рецепт от смерти, и страх перед болезнью. Например, если кто-то из сотрудников заболевал, она его безжалостно убирала с улицы Камбон, боясь, что это могло ей самой принести несчастье. Коко Шанель ушла из жизни в воскресенье 10 января 1971 года. В гордом одиночестве.
Сейчас модным домом Chanel руководит Карл Лагерфельд. У них с Коко много общего – умение виртуозно манипулировать текстурой ткани, создавать оригинальные стили и даже сочинять афоризмы. Для них обоих мода стала средством самовыражения, оба – парижане до мозга костей, хоть и родились далеко от французской столицы. Изучив наследие Коко, Лагерфельд переосмысливает его духе нового времени, увеличивая количество восторженных поклонников марки.
Ее жизнь была как роман, любовные увлечения были бурными и многочисленными, но искусство ее всегда было искренним. Много ли женщин оказали такое влияние на свою и последующие эпохи, как Мадемуазель Шанель? Принципы, сформулированные Шанель в моде, так и не оспорены. В сиянии всемирного успеха, превратившись в живую легенду ХХ века, эта женщина сама сотворила свою жизнь, как творят произведения искусства. Независимая, горделивая, она все еще бросает вызов времени. И мир опять аплодирует Chanel!
